Как это ни странно для нас, взрослых, больше всего дети любят смотреть программы и мультфильмы, в которых в качестве главных героев выступают животные, придуманные монстры или даже неодушевленные предметы, наделенные человеческими качествами. Почему же так происходит? Рассказывает психолог Анна Скавитина.
Играя, ребёнок легко идентифицирует себя с разными существами и персонажами. Дети живут в реальном мире, в котором они мало что могут контролировать — это прерогатива родителей. При этом, одномоментно, у них есть представление, что они абсолютно всемогущи, особенно в своих фантазиях, и обладают разными сверхспособностями, любыми желаемыми качествами и волшебными инструментами. Улететь на Марс сегодня? Запросто. Стать вожаком стаи рыб? Без проблем. Вот почему животные и зооморфные образы-монстрики, а также мягкие игрушки, лишь отдалённо напоминающие реальных зверей, так привлекательны для детей.
Образы животных на протяжении всей истории культуры играли важную роль в процессе самоидентификации человека. Зверь являлся тем «другим», по отношению к которому человек на ранних стадиях цивилизации определял границы человеческого. И до сих пор зооморфные образы остаются в массовой культуре. Это и игрушки, и герои мультфильмов, то есть те персонажи, с которыми ребенок может ассоциироваться или выбирать их как «другого» или «чужого».
В каждом возрасте есть свой символизм — система представлений и образов, в которых культура воспринимает и осмысливает жизненный путь человека. И отношения со зверями и зооморфными персонажами в каждом возрасте тоже свои. При этом, дети и подростки с этой тематикой связаны сильнее всех. Плюшевые зверюшки, зоомонстры — это настоящие маркеры детскости, несерьезности отношения к миру. Мы сами часто называем детей, да и близких людей «кошечка», «птичка», «рыбка», подчеркивая свою нежность. А еще любим наряжать их в костюмы зайчиков и лисичек. Кстати, вы наверняка замечали, что не только дети, но и взрослые иногда прогуливаются по городу в кигуруми-костюмах зверей, считая, что это мило и вызывает желание погладить их и защитить.
Сегодня много элементов детской культуры воспринимается обыденно в сознании взрослых людей. Мы тоже смотрим мультики, играем в компьютерные игры, умиляемся мягким игрушкам. А ведь детская культура связана с огромным количеством образов живой природы! Дети, особенно городские, перенесли буквальное общение с животными на символический уровень — игровой. Ребёнок, проходя в своём развитии весь путь человечества, начинает познание с природы, однако, он нарочно наделяет зверей антропоморфными чертами — очеловечивает, чтобы понять их поведение.
Взрослые специально делают игрушечных или мультипликационных животных не агрессивными. Нам кажется, что так мир покажется ребенку безопасным. Отсюда Крокодил Гена, наряженный в костюм и страдающий меланхолией, с его милым инфантильным Чебурашкой, или умилительные монстры из «Корпорации монстров». Умиление — это «социальное побуждение», оно вызывает родительские чувства. Конрад Лоренц, исследователь поведения животных, в своих работах отмечал, что младенцы не случайно обладают большими размерами головы по отношению к размерам туловища, огромными глазами и круглыми щёчками. Именно эти черты и используют в своей работе создатели мультфильмов и игрушек.
Важно, что в фильмах звери умеют разговаривать человеческим языком. Это делает мир более понятным и объяснимым для детей, помогает преодолевать разрыв между человеком и животными. Увы, в большинстве современных мультфильмов герои говорят на сленге и имеют такие же эмоциональные отношения, как и люди. Таким образом, дети, скорее, изучают взаимосвязь между людьми на примере животных, а не реальную жизнь хвостатых.
К сожалению, это ведет к тому, что ребенок отрывается от действительности все больше и часто приобретает стереотипичные и мультяшные, а не настоящие представления о мире. Для развития было бы полезно знакомить детей с животными в естественных условиях, и смотреть не мультики, а передачи об жизни зверей в природе, пусть даже специально озвученные от их имени, но создающие адекватные представления о животных.
Вопрос о том, почему дети так интересуются мультфильмами, где герои животные, я задала и другим детским психологам, представителям разных школ. Вот что они сказали:
Ирина Катин-Ярцева
Дети часто проигрывают важные для них вещи на зверях, машинах и так далее, дистанцируясь от людей, так безопаснее. И потом детский мир весь антропоморфен, это особенность мышления в примитивных культурах и в детском возрасте.
Татьяна Соболева
Мне кажется, люди и их социальные роли очень эмоционально нагружены, и основной смысл создателей мультфильмов может исказиться опытом сложных взаимоотношений с кем-нибудь. А животные или даже машины несут символическую нагрузку, но более простую для понимания. И, следовательно, вероятность попадания в цель такого образа выше, так как мишень четче очерчена.
Виктория Тумаш
Потому что зверушки и компания — это символические образы и метафоры. Они быстрее попадают в подсознание, правое полушарие, восприятие. Для мультипликаторов это, скорее, традиция. Человек всегда очень внимательно наблюдал за природой и учился у неё. Например, строить плотины и дома человека «научили» бобры. Кроме того, человек может быть любым, а вот лисичка — всегда хитрая, потому что «заметает следы», и это такой образ-штамп.
Вера Сиволоб
Герои-«не люди» — это интересно и разнообразно, и позволяет получить ребенку более богатый опыт «общения». Дети очеловечивают этих персонажей, это помогает им принимать и лучше понимать окружающих людей, как это ни странно звучит!
Анна Синицына
Спросила у ребёнка (6 лет). Он сказал: «Потому что машины и роботы самые быстрые и сильные, а я люблю самых-самых!» Я думаю, что эти персонажи более яркие, менее ограниченные, как боги. Они захватывают, перекликаясь с архаичностью детской психики. Им и снятся звери, сказочные герои чаще, чем люди. Они понятнее и ближе их внутреннему миру. В общем, потому что они самые-самые.
Зара Акопова
Известный психолог и арт-терапевт Татьяна Колошина нам рассказывала, что сказки про зверей — это даже более ранний пласт, чем волшебные сказки. В принципе, в основе любой волшебной сказки лежит путешествие героя, а сказки про животных ближе к бытовым. Наша медиа-культура смешала эти пласты и получились сказки про путешествие героя-животного.
Алена Михайлова
Между проживанием «здесь и сейчас» и возможностью выразить это словами всегда существует некий зазор… «Мысль изреченная есть ложь». Возможно, еще и поэтому ребенка «тянет» на метафоры, они дают возможность выразить иначе невыразимое. А еще этим персонажам больше позволено, крокодилу можно кусаться — он же крокодил, а не Паша или Маша.
Дарья Дмитриева
Возможно, потому что мир ребенка антропоморфен, и детям откликается идея того, что машинка или заяц могут быть не просто машиной или зверюшкой, а героями, наделенными человеческим сознанием и чувствами. Это поддерживает идею чуда, волшебства в обыденном мире — стоит внимательно присмотреться или проснуться в удачный момент, и можно увидеть этот потаенный мир, существующий рядом с привычной реальностью.
Вита Малыгина
Деревенские жители до сих пор верят, что у всех есть душа или дух: у дома, у леса, у печки. Они их одушевляют, ведут с ними беседы, стараются хорошо с ними обращаться, чтобы «не обижать». Так и дети. В этом смысле создатели мультфильмов идут за детской потребностью воображения видеть живое и человеческое во всем. Ну как дети говорят? «А велосипед не обидится, если я его оставлю у крыльца?», «А чашке больно, что она разбилась?»
Марина Ушакова
Магическое мышление у детей, когда Эго не сформировано, оно помещается в любой неодушевленный предмет, оживляя его, та же игра в куклы на этом стоит. И создатели мультфильмов, как и детские писатели, сохранили эту способность одушевлять неодушевленное, и этим они близки детям. Взять того же Чуковского, там монстры на каждом шагу, я, помню, что в детстве его обожала.
Лариса Козырь
Фантазирую про то, что есть несколько тому объяснений. Мультики, как и сказки, обращаются не к самой антропологии, а к тому, как зарождалась сама жизнь на планете: вода, растения, рыбы, земноводные, млекопитающих и пр. Про то, что психика каждого человека в своем развитии распаковывает этот опыт, принадлежащий всему живому. Люди живут на планете меньше всех, соответственно, опыт проживания других форм дольше, и словно в памяти и нашем общем бессознательном имеет большую силу. Поэтому и эксплуатировать такие образы: животных, рыб, растений через метафоры эффективнее, попадает в более древние слои психики. И безопаснее, с учетом проекции и диссоциации: как бы не про меня, моих близких и реальный мир, а немного про другое, а значит, нет опасности переживать что-то страшное, похожее на ситуации и отношения из ближайшего окружения ребенка. Так и машинки, самолетики — используются качества и свойства, которые ребенок легко проецирует в обе стороны и которые отражают его бессознательные энергии. А монстры — вообще лучшее попадание в тему страхов, божественного, экзистенциальной тревоги. Потому что такие образы так сильно заряжены бессознательным.
Читайте также:
Тест! Что вы знаете о мультфильмах?
Анна Скавитина: «Разрешать ли детям смотреть телевизор?»
Личный опыт: мой ребенок учится в Австрии
Фото: Inna Tarnavska, bibakin, Nelli Syrotynska/Shutterstock.com
